«Наша Натуля» - так ласково называют Наталию Костенко ее подруги по Газдановской библиотеке, в которой она работает больше 20 лет. Наташа родилась в Краснодарском крае, выросла во Владикавказе, училась в 7 школе. Окончила библиотечное отделение Владикавказского училища искусств, затем заочное отделение СОГУ им. Хетагурова по специальности логопед. Отзывчивая, добрая и скромная, очень тонкой душевной организации, Наташа пишет стихи о любви - страстные, волнующие и затрагивающие душу своей «испанской грустью». Публиковалась в «Дарьяле», газетах «Слово», «Терские ведомости», коллективном сборнике членов Владикавказского чай-клуба «На крыльях мечты».
***********
Все что на этой земле я имею –
Краткая жизнь в необузданном теле.
Срок ей, который отвергнуть не смею –
Смертное ложе внебрачной постели.
И подчиняясь безумству паденья,
Голосу разума слух мой не внемлет
Что, королева, мне ваше презренье,
Если прозренья душа не приемлет.
И до смешного нелепы интриги,
Козни и ненависть бывших любовниц.
Я не затем посрывала вериги,
Чтобы держаться дальних околиц.
О, мой король, безрассудный, но правый
Златом короны и пурпуром власти
Пью в вашу честь кубок, полный отравы,
И отдаюсь в плен отчаянной страсти.
***********
«Отпусти меня на волю,
Дай мне полетать! –
Перед смертью в чистом поле
Небо вновь обнять».
«В поле утки лишь, да кречет –
В них ли вся печаль?
То тебе, голубка, вечер
Навевает жаль».
«А в ковше бела пшеница –
Чем еда плоха»?
«Ты ослеп? - не голубица
В клетке – пустельга».
Дело вот какая штука –
Другу ли пенять?
Вольный сокол - в поле уткам,
Ох, не сдобровать.
Не вчера ль еще мы вместе
Били серу-дичь?
Ах, соколик, по невесте
Ты теперь не кличь.
Я разбила грудь о прутья
Золотой тюрьмы.
В синем небе, над распутьем
Не сойдемся мы.
Видно, мой ловец не в шутку
Прихоти слуга,
Говорит: «Умрешь голубкой
В клетке, пустельга...»
***********
Любовь - Божественная мука,
А память - нежность и печаль,
Благословенны в ней разлука
И встречи призрачная даль.
***********
Я - последняя из женщин
На которую ты должен был бы посмотреть,
Но горчайшая из трещин
Я - по которой все ж душе твоей болеть.
***********
Я б хотела прийти не с виной, а с любовью,
Чтобы дверь твоя настежь навстречу сорвалась
С поржавевших петель, возвещая безмолвью,
Что его пустота в нашем прошлом осталась
И уже не встревожит полуденной скорбью.
***********
Кровь на лезвии шпаги
и на коже сапог –
Безрассудной отваги
обнаженный итог
Дон-Гуан де Маранья
девятнадцати лет
На изломе сознанья
и в преддверии бед
Блик луны в черной луже
да растерянный взгляд
В жилах смертною стужей
растекается яд,
Первой в жизни дуэли
и обманной любви
А в округе звенели
серебром соловьи...
Мой доверчивый мальчик
явь - обитель потерь
Сон -лукавый обманщик
и потом и теперь
Рок диктует нам выбор-
шаг назад-в никуда
Как по кругу и выбыл
из игры навсегда
Вам бы тоже быть жертвой
в этой странной борьбе
Но вы бросили первым
вызов грозной судьбе
По спирали обмана
и ему вопреки
Имя хрупкое «Анна»
вы сквозь смерть пронесли
.. .кровь на лезвии шпаги
а из этой крови
Как роман на бумаге
свет признанья в любви
***********
Спустилась ночь на улицы Севильи,
Лишь свет луны сочится в полумрак,
Но серенад уж не поют для Инезильи,
В смертельной схватке не ломают шпаг.
Не льется кровь под окнами рекою,
Не кружит голову гитарный перезвон,
И занавес не дрогнет под рукою,
Ревнивца старого покоен крепкий сон.
Весь город спит, лишь мертвой тишиною
Звенит округа, растворясь во мгле.
Что с вами стало нынешней весною,
Кого хороните вы в этой тишине?
Ужели Дон-Гуана де Маранья?
Сивилью не тревожит больше тень,
Или сердца глухи к словам признанья
Небесной страсти, что презрела тлен?
А в серых снах, вослед за скромной мыслью
Вы тишь да гладь за счастие почли -
И так проходят дни без радости и смысла
И нет в них места для сквозной мечты,
Где все - огонь и вихрь звездный,
Где нет раздумий: «Ну а что потом?»
Где брошен на весы единственный и поздний
Распятый вечер пополам с дождем.
ПОЛЕТ БЕЗ ФАУСТА
Черной кожи сапог тронул стремя коня,
Захрапел вороной, в карьер с места беря –
Словно тень на ветру от лихого огня -
Под ударом копыт встрепенулась земля,
Опрокинулся месяц и, цокот глуша,
Покатилися звезды с ночного плаща –
Осыпаясь дождем, раздирали туман –
То ли стон, то ли смех поглотил океан.
По разверстой Вселенной без свиты, гербов
Князь бежал от своих же непраздных трудов –
Взгляд потухший был пуст, только бледность чела,
Да усталость веков меж бровей залегла.
Конь, поводьев не чуя, летел, как шальной,
Если б мог он копытом разрушить покой –
Этот ад, что в груди у Мессира застыл –
Вороной, ты как мог из него Князя тьмы уносил.
Только нету него с Небом прежней вражды...
На засеянном поле всходы пышно взошли –
Делать нечего боле, урожай так богат,
Что с пустою сумою тот, кто сеял стократ.
И летя среди вихря поющих светил,
Князь, очнувшись, внезапно коня осадил,
Потрепал гриву друга дрожащей рукой –
С уст скользнула улыбка звездой роковой –
Оглянулся назад, где осталась Земля:
«Это лучшее, люди, что для вас сделал я».
Искры шпор обожгли вновь крутые бока,
Превратились в Ничто конь и месть седока.
Царство тьмы растворилось - ни зла, ни добра -
Ярко вспыхнув, Земля вся сгорела дотла.
**********
Мне странный сон приснился на рассвете:
Обугленная степь и ни души на выжженной планете.
Кровавым маревом одет был горизонт.
Мне беспредельный ужас запечатал рот-
Я шла босая, ноги в пепел погружая,
Земли и Небу в равной степени чужая.
Спасенная иль обреченная? - не знаю.
